Всякий знает, что есть такие люди, у которых даже коробку спичек брать не хочется. И это потому, что нет любви и смирения в дающем человеке. И то, что просящий и берущий помощь должен смиряться, это все знают. А то, что дающий тоже нуждается в смирении, это уже тяжелее понять.
***
И молитва, и пост, и милостыня есть виды жертвоприношений. Их нужно приносить Богу с верой и без гордости, то есть не так, как Каин.
Имя свое при этом нужно, по возможности, скрывать. Потому что это ради Бога делается, а Бог видит все.
***
Не только на храм нужно жертвовать, во-первых, потому что сказано о неких зданиях: «не будет здесь камня на камне»; а во-вторых, потому что человек – тоже храм. Накормить человека это храм поддержать. Одеть человека это храм украсить снаружи. Научить человека, это залить храм светом и вымыть его изнутри после долгого запустения.
***
И забывать, забывать надо тут же любое доброе дело, сразу после его совершения. Так, чтобы ты только что нечто хорошее совершил во имя Христа, а не ради своего тщеславия; и тебя спросили «если у тебя что доброе за душой?», а ты искренно ответил тут же: «Ей Богу, ничего доброго я еще не сделал!»
Протоиерей Андрей Ткачев
Какой учитель самый лучший? — Страдание.
К работе надо относиться как к послушанию, и в профессиональном плане быть всегда на должном уровне, а никак не ниже среднего
Молитва — это всегда впервые. Ничего по привычке, ничего «на автомате». Каждый раз — напряжение сердца и ума, внимательность, бережное произнесение слов, которые становятся огненными. Нужна основательность. Нужна серьёзность. Не парить умом, не облетать вселенную, а стоять на месте и копать там, где стоишь. И ещё — всем всё простить. И ещё — начинать с «подай», «помоги», «исцели». Но постепенно переходить к «благодарю», «слава Тебе», а затем совсем умолкнуть.
Как часто я слышу, что мне говорят: Я ленив в молитве, я ленюсь читать Священное Писание, я ленюсь думать о Боге... Дело не в лени; нет, ты не ленив! Ты просто Его не любишь... Ты не ленив, потому что на столько других вещей у тебя хватает бесконечно много усердия, энергии и сил; на Бога — не хватает, потому что наше сердце занято другим. Если бы только наше сердце открылось Богу, если бы только Он для нас значил нечто подобное тому, что значит для нас отец, и мать, и сестра, и невеста, и жених, и ребенок, тогда ни о какой лени не было бы речи — ни о какой! Потому что, когда нужно любимому, мы забываем и усталость, и болезнь, и все, и берется откуда-то находчивость, и память, и усердие, и силы.
Исповедь — требование Церкви, чтобы помочь человеку увидеть свою тень.
Никогда мы не успокоимся, если не научимся терпеть. Станем истеричными. Если нас кто-то оскорбил, обидел, не надо собирать информацию к ответной атаке, не надо добывать в разных уголках "компромат" на этого человека: "Вот, он такой и такой... "; не надо выжидать удобного момента, чтобы вылить ему на голову эти помои. Христианин, если узнал, что про него вот этот плохо говорит, должен сразу смирить себя: "Господи, Твоя воля! По грехам мне так и надо! Ничего, переживем. Все перемелется, перетрется! " Надо себя воспитывать. Никакой гадости - ни обиды, ни раздражения - не должно быть в человеке. Отчего унываем? Не от святости, конечно! Оттого унываем, что много в голову берем, видим только грехи ближнего, а своих не замечаем.